Амнезия
Author: Skibina Valeriia Mikhailovna
Year: 2017
18 марта.
Врачи сказали, что память будет потихоньку возвращаться ко мне… Но я до сих пор ничего не помню…
Час назад оказалось, что у меня есть сын… Поэтому меня сегодня выпишут.
Когда полицейские забрали этого мальчика из детского сада и спросили, как зовут твою Маму, он ответил имя и даже фамилию, которые были написаны в моем паспорте… Так и получилось, что я стала Мамой…
Он вбежал ко мне в палату в надежде узнать, что произошло с папой… Так я узнала, что у меня есть муж.
Тогда я спросила его… как меня зовут… а он почему-то заплакал…
Его отвели в другую комнату, а я осталась здесь, наедине со своими мыслями.
Чуть позже ко мне зашел врач. Человек солидный, но длинный, хотя стройный… Его очки смотрели то на меня, то на бумаги… У него был толстый галстук и очень забавный телефон ярко красного цвета, а еще пуговицы. Пуговицы на нем были … я уже не помню какие, но точно какие то очень необычные… Он посоветовал мне вести дневник и рассказал о том, что произошло со мной прошлой ночью. Моя, или якобы моя, машина съехала с моста… Она достаточно быстро погружалась в реку, и с каждой секундой надежда спастись становилась все призрачней. … Спасти удалось только меня… Остальные трое погибли. Один из них был мой муж. Врач сказал, что его зовут … а, впрочем, неважно, … я все равно ничего не помню. Имя моего сына Леф – это я запомнила.
У меня жутко разболелась голова, продолжу позже.
18 марта. Позже.
Я и Леф искали наш дом достаточно долго, несмотря на то, что врач указал нам путь в навигаторе.
Его грустные глаза постоянно смотрели на меня… Что он искал во мне? Наши взгляды пересекались очень часто… Он любит меня, это я уже поняла, но чего-то не понимает… Он боится спросить об этом, не знает, помню ли я… Конечно, нет…
– Я не помню. – прервала я нашу с ним тишину в такси.
Он ничего ответил… На секунду отвернулся… Что-то наверняка про себя подумал… А потом снова навел свой прицел на меня.
Темнело… А мы все ехали… и ехали… Леф даже уснул, но ненадолго. Такси остановилось посреди какого-то болота, и я заплатила купюру.
Леф точно знал дорогу к нашему дому – он вел меня… С каждым шагом, он становился увереннее… Но его рука дрожала… Я хотела согреть ее.
Вокруг было очень грязно. У меня неожиданно появились смутные сомнения на счет всего этого. Могла ли я жить в деревне посреди болота? Но болотом деревня казалась недолго. Скоро мы увидели фонари. Они освещали все вокруг солнечным теплом. Бездорожье постепенно превращалось в узкую тропинку, ведущую к полям. В темноте было сложно понять, что конкретно здесь выращивают.
Леф заметил мой не здоровый интерес к полям, растительности, да и прочему… Тихим, но уверенным голосом, он прервал мои размышления:
– Дед Кузими сказал тебе зайти завтра… Ну, по поводу картошки, риса…
Я понятия не имела, кто такой Дед Кузими и какое отношение он имеет к картошке… Но так хотелось… развеять мрачную тишину… Поднялся ветер, я укутала Льфа покрепче, и продолжила наш неоднозначный диалог:
– Вот оно как… А что еще Дед Кузими сказал?
– Он сказал, что ты все делаешь неправильно. – Тут Леф почему-то надулся…- А еще я рассказал ему про аварию… Он меня завтра отведет в детский сад… Точнее отвезет, на его этом… ну как его там… драндулете.
– Драндулете? – Конечно, я понимала, о чем идет речь, но Лефу так явно хотелось о нем поговорить.
– Драндулете. Красный такой, сверкающий. Ты его так назвала… ну когда увидела впервые. Не помнишь?
Неловкая тишина… Я ведь не помню… Но он продолжал:
– Когда мы еще это… Только приехали из города. Кстати! Помнишь… Помнишь, как я заболел и мне было трудно себя контролировать? Соседи ругались… А ты нас прятала.
– Нас? – Все, что сказал в тот момент Леф, мне было не понятно. О чем это он? Контролировать? Соседи? Нас? Прятала? Зачем…
– Ну да, нас, чтобы соседи не узнали, что мы не люди.
По моему выражению лица Леф явно понял, что сболтнул лишнего… Хотя какое там… Я же все-таки его Мама.
Тут мы подошли к огромному мрачному дому. Сделанному очень просто, однако… он не был похож ни на один дом… Рядом с ним ничего не было… Не считая поля… Ближайший дом в порядке трех километров. Зачем мне понадобилось жить так далеко от людей…?
– Леф, – обратилась я к нему. – скажи пожалуйста, ты не помнишь, где я работаю?
Ему, конечно, было нелегко осознавать, что теперь… что я… Но он все-таки взял себя в руки, как настоящий мужчина… Вдохнул поглубже.
– Неа. – Этот ответ был весьма обнадеживающим, но он продолжил. – Я просыпаюсь, ты готовишь завтрак, а потом мы идем в садик…
– А потом?
– Потом мы… вместе целый день. Ты играешь со мной и с другими ребятами, укладываешь нас спать. А в конце дня мы с тобой идем домой… ну, когда все разойдутся…
Так я поняла, что работаю в детском саду.
– А что мы выращиваем? – спросила я, глядя на поле.
– Много всего… семена в основном.
Я улыбнулась:
– А что собираем?
– Картошку.
– Только ее?
– Иногда что-нибудь еще… Мы меняем картошку у Деда Кузими на другие продукты. Слушай, Фелис нас, наверное, уже заждалась! – его глаза засверкали как тысячи огней.
Я вошла в ступор… Кто такая Фелис?.. Мы вошли в этот огромный дом. Пустые деревянные комнаты… В уголке каждой по одеялу и подушке, коегде маленький столик. Окна здесь разные: то неимоверно огромные, то малюсенькие совсем. Кухня – самая маленькая из комнат. Там и шкаф с тарелками, там и стиральная машина… и фотография моего мужа… Фото, сразу видно, взято из паспорта… А других фотографий в доме нет. Половина его пустует, а на чердак и вовсе никто не ходит. Самая большая из комнат была сквозная и чем-то похожа на гостиную. Там стоял старенький телевизор и дряхленький диван, на полу был постелен шелковый ковер, весь исцарапанный. На нем хорошо виднелись отпечатки чьих-то лап. Это сразу навело меня на мысль, что Фелис – это кошка или собака…
Пока Леф что-то искал в своей комнате среди полумрака, я наткнулась на ЛИСУ! Настоящую лису, что навело меня на мысль, что это – Фелис. Она тихонько спала под одеялком, оставив телевизор включенным… Я молча выключила его и ушла.
Откуда-то сверху меня позвал Леф. Я поднялась на второй этаж – никого. На третий- тоже пусто. На чердаке – тишина. Из темноты выскочил Леф в надежде испугать меня. У него это получилось.
У меня сердце в пятки ушло. Придя в себя, я спросила у него:
– Зачем?
Он улыбнулся и попросил прощения. Мы вместе с ним забрались на крышу и смотрели на звезды…
– Леф, а кем ты хочешь стать?
– В смысле?
– Знаешь, я просто подумала, что хочу сделать все самое лучшее для тебя… в том числе и образование.
– Мы не ходим в школу…
– Ну, это понятно, ты еще слишком маленький, а Фелис – лиса…
– Нам нельзя.
– А кем бы ты хотел стать? Есть много разных профессий, как творческих, так и не очень.
– Я хочу раскрасить мир… Чтоб он был разноцветным…
– А еще?
– Еще хочу понимать людей…
– А еще?
– Хочу, чтобы Фелис не называла меня слабаком… Хочу защищать ее.
Тут я немного вошла в ступор, но быстро оклемалась.
– А еще?
– Хочу попробовать все. – с этими словами он уснул у меня на руках…
Он тихонько посапывал, а я отнесла его в постель, с трудом найдя его комнату. Она была обклеена постерами разных супергероев, а также монстров.
Вечером я еще долго всматривалась в фотографию своего мужа… Чем-то он был похож на волка… Серого. Лохматого, но очень… очень… нежного, искреннего и пушистого… Так и заснула.
19 марта. Ночью, ближе к рассвету.
Ночью мне приснился престранный сон… Я словно бегу по небу вместе с ним… Так легко… А потом неожиданно – обрыв. Берег неба, все как всегда… Вот только он ускользает от меня… Его нежный взгляд обнимает меня… Он будто бы извиняется за то, что покинул меня так рано… и просит позаботиться о детях… Я хотела спросить, почему о детях, когда у нас всего один сын, но он лишь улыбнулся – словно прочитал мои мысли… А единственное, что он сказал, испаряясь в воздухе, это «Все будет хорошо, помнишь?»…
Сон был настолько прекрасным, что я посчитала его кошмаром, так как он закончился. Он исчез, а вместе с ним и все хорошее… все самое-самое… Но частичка его осталась и спит сейчас в своей комнате.
Уже рассветало. Солнечные лучи наполнили комнаты светом, и я увидела девочку! Настоящую девочку в лохмотьях, почесывающую себе нос по три раза в минуту! Я вскочила и удивленно посмотрела на нее, давая понять, что ошеломлена. Чуть погодя девочка осмотрелась и пошла дальше. Я крикнула ей вслед:
– Постой! Кто ты?
Она обернулась – словно бы не верила тому, что услышала. По ее щеке покатилась слеза… и я не знаю как… но у меня вырвалось лишь одно слово – «Фелис». Она вытерла слезу рукавом, взяла яблоко со столика и пошла дальше…
Так я поняла, что у меня есть дочь. Оставалось выяснить, как зовут лису.
19 марта – вечером.
Я разбудила Лефа… Он не хотел вставать, но я взяла его за шиворот и усадила кушать. Фелис уже доедала двадцатое яблоко и заявила, что не голодна. Но когда я достала из холодильника сырую рыбку, они набросились на нее, и через минуту тарелки были пустыми. Я была в шоке… Мне не пришлось ее готовить.
Фелис, не одевшись, выбежала во двор – я за ней. Она бежала так быстро, что через мгновение впереди маячило только маленькое рыженькое пятно. Леф видел, как с каждой минутой мне становилось все тяжелее бежать… Он бросил тарелку на пол и ЗАРЫЧАЛ. Мне показалось, что от его рыка даже ветер перестал дуть. Через некоторое время Фелис прибежала обратно и уже стояла около меня на своих двоих. Я сказала ей ждать в доме… Потому что очень хотела проверить то, что мне показалось… Возможно, это было полным бредом, однако…
Я пошла по следам Фелис… Сначала все было вполне нормально… отпечатки голеньких маленьких ступней… Но спустя четверть километра… Детские отпечатки плавно перешли … в следы зверя. Я вернулась обратно. В голове плохо укладывалось увиденное. Фелис и Леф оделись сами, что было очень кстати. Подойдя к порогу, я спросила у обоих:
– А где лиса? Они молча посмотрели друг на друга в недоумении.
Тогда я сменила тему нашего разговора:
– Так, Дед Кузими вас отвезет?
Они улыбнулись и побежали к центральному выходу. Там уже стоял… вот уж, действительно, драндулет! А на нем сидел хилый старикашка с ехидным выражением лица, вечно недовольным и слегка перекошенным.
– Садитесь. – сказал он хриповато. – Чего ждете? Мигом отвезу!
Леф обнял меня, а Фелис, не задумываясь, подсела к Деду. Наконец и Леф сел. Он скромный малый, совсем хрупкий. Но глаза выдают в нем будущего мужчину. Тогда Дед обратился ко мне:
– Старуха привезет тебе все самое нужное. Может быть, это прояснит твою память.
Тут драндулет закряхтел погромче, надымил и рванул вперед. Тут я вспомнила, что подрабатываю в детском саду и хотела уже броситься бежать следом… Но что-то остановило меня. Я пошла на кухню и увидела расписание моих рабочих и не рабочих дней. Как хорошо, что сегодня выходной! А вот завтра придется изрядно попотеть!
Я занялась уборкой… то тут, то там… Оказалось, что дом еще больше, чем я думала. Он просто неимоверно огромен! Лису я так и не нашла… А вот следы от ее когтей были повсюду: на стенах, на дверях, на полу, даже на потолке!
Когда часы пробили полдень, ко мне пришла Старуха. Она подала мне какой то мешок, доверчиво улыбаясь. Я позвала ее на чай, но она ответила, что ей все некогда.
– Простите моего Кузими, если что не так. Он человек-то хороший. По секрету вам скажу: как узнал, что вы попали в больницу, думал своего любимого ржавого коня подарить Вам, но опомнился вовремя – заворчал и ушел спать, да все равно о вас думал… Как же вы теперь, с детишками-то.
Я же не понимала, почему должна злиться на этого человека, поблагодарила Старушку и проводила ее до соседнего поля.
– Видишь те деревья вдалеке? То лес. Там, говорят, волки водятся, но если не в одиночку туда отправляться – чудное место! Ягоды, грибы, свежо – хорошо! – сказала мне она напоследок, указывая направление.
Вернувшись домой, я открыла мешок… Там был клубень картошки, капуста, морковка и пакетик с рисом. А еще там была записка от Деда:
«Вот чо я тебе скажу – бестолковая ты. Говорил тебе, лучше туда не ездить! Придется теперь за тебя, дуру, волноваться. Как работать с полем, надеюсь, помнишь. А коли нет – твоя проблема. Я узнал расписание автобусов, что ходят в город каждый день по рассвету, правда вставать придется раньше, чем обычно. Но тебе не привыкать. Мужу своему скажи, что надоел вой его собаки или кого там! Прибью скотину! А так, я очень рад, что ты и твой муж выжили… Противный Ваш, Дед Кузими.»
Я сразу поняла, что о смерти моего мужа он и не догадывается, а о какой собаке шла речь понятия не имею.
Я положила продукты на место, а записку прикрепила к холодильнику, чтобы не потерять.
Старуха так убедительно описала все прелести леса, что мне захотелось самой туда пойти. Я подумала, что наберу побольше всякой всячины, да заодно зарисую пейзажи условно, буквально штрихи, и это не займет много времени. Я снарядилась, будто бы покорять Эверест, что мне, кстати, очень пригодилось.
Как оказалось, лес располагался на довольно-таки необычной поверхности… то равнины, то крутой подъем, то и вовсе обрыв без моста… то речка шумная, то тихая… то раскидистая, то малюсенькая совсем. Пейзажам моим можно было только позавидовать, а вот про грибы так не скажешь. Я поздно поняла, что в этом не сильна, и стала класть в корзину все подряд, надеясь, что Дед Кузими мне все объяснит, и что-то из этого окажется съедобным.
Странно, но вместе с неприязнью я стала испытывать к этому человеку благодарность, непонятную мне самой, как ни странно.
Пошел дождь, и я бежала сквозь мокрые ветки и шум ветра в сторону дома, как мне казалось… пока не поняла, что заблудилась. Я не знала точно, кто забирает детей из детского сада, поэтому оставалось только надеяться на лучшее. Я сидела на мокрых глыбах, размером с меня, и думала, что делать дальше.
Вдалеке послышались чьи-то тихие шаги и тявканье лисы. Я вскочила и побежала. Меня кто-то преследовал, и я почти была уверена, что это один или несколько диких лисов. Они догоняли… и вот они, как казалось мне, загнали меня в тупик… Передо мной был выбор: пещера или скала. Я выбрала первое. В ней было темно… холодно и мрачно… Я слышала чье-то дыхание в тишине рядом с моим… На меня набросился непонятный зверь. Не очень-то хотелось встретить свою смерть в таком месте таким образом. Прямо в глаза на меня смотрела ЛИСА… что-то нюхала… А потом УБЕЖАЛА. Я еще долго слушала, как она отдаляется от меня…
Когда я вышла из пещеры – уже никого не было… Я пошла по мокрым следам удивительного зверя, который оставил меня в живых.
Как бы это ни было странным, они кончались на краю из леса. Я оказалась на знакомой тропинке, которая и привела меня домой. Корзину со всяким найденным в лесу я оставила в доме, а сама отправилась в город. Ко мне в голову пришла поразительная мысль, но об этом позже.
По пути я встретила Деда, Лефа и Фелис:
– Никудышная ты Мать! Все мне за тебя делать теперь?
Леф перебил Деда:
– Мама! А Фелис опять сбежала из детского сада в лес! Мы только-только ее нашли!
Чумазая, вся в грязи Фелис смотрела на меня виновато… я же стала умолять Кузими, чтобы он посидел с детьми вечером:
– Дедушка Кузими… – начала я ласково.
– Дед я. – прервал он грубо.
– Не могли бы Вы с детьми посидеть…я ягод и грибов в лесу набрала…
Тут по непонятной причине глаза Фелис засверкали, и она вскрикнула:
– Мясо!
Я же продолжила уговаривать Деда, и он не смог мне отказать… потом я обратилась к Фелис:
– Где ты была весь день?
– Гуляла…
– По лесу?!
– Я чуть-чуть… Зато смогла пригодиться.
Последняя ее фраза… повергла меня в шок. Я отошла с ней на минуту:
– Фелис, кем ты хочешь стать? – Не надо, Мама! – Фелис была старше Лефа, и сразу поняла, к чему я клоню… – Я уже нашла учителя! Он гордится мной, и будет рад с тобой познакомиться!
Я, конечно, абсолютно ничего не понимала… Но я вдруг явно осознала, и это было как озарение, что Фелис – та самая лиса, которую я повстречала в лесу… НО это же абсурд!
Абсурд, как, собственно, и все, что со мной происходит.
Я отправилась в город, оставив малышей на Кузими. Я хотела найти достойных учителей для Лефа, а завтра планировала познакомиться с учителем Фелис лично, чтобы убедиться в его… ну не знаю, в чем я хочу убедиться… Просто, чтобы все было хорошо.
Обойдя весь город, я нашла учителя по английскому – солидный молодой человек, Николай Ольгович (по матушке) – также по математике и физике – Ольга Юльевна – и по музыке – Ванна (удивительное имя) Илоньевна (не менее удивительно). Сама же решила стать его учителем по рисованию.
Огромные дома теснили меня. Я вернулась в деревню ближе к полуночи. Дети уже спали. Дед Кузими оставил мне письмецо:
«Таких непутевых еще поискать» – ясно, что это он обо мне… Читая первую строчку, я сразу же представила его недовольное перекошенное лицо, сдвинутые брови и ехидные глазки. – «Сочувствую тебе… узнал про мужа… Организовал похороны… Завтра…Тебя с детишками закину в садик, а после на кладбище. Наше кладбище – тихое местечко… Пока похороны будут, я с детьми погуляю – завтра солнечно, а вокруг красота! … … … Короче, дура, не придется тебе хлопотать. То, что ты набрала сегодня в лесу на еду не похоже, а картошку, чтобы ты знала, в морозильник не кладут! На зарисовки смотреть больно было… Однако все же лучше, чем на иные, например, того же Пикассо, Айвазовского – все равны… Не люблю я творчество, но в твоих каракулях что-то есть… Инструкции по тому, как с полем тебе работать, Бабка завтра передаст. Леф все мне уши прожужжал, так что беру его в ученики на фехтование и стрельбу из лука. Я еще тот боец! Впрочем, … завтра придется мне за вами топать… Удивительно занудный, Ваш Кузими.»
Кто бы знал, как необычно то, что я испытываю к этому заботливому, но грубому человеку… Я пошла в комнату Фелис – пусто… Обошла весь дом – только Леф, сопящий в одеялке…
Я выскочила из дома и долго бежала по полю под полной луной. Я звала Фелис… На мой зов ко мне неслась Лиса… Она смотрела на меня… А я на нее…
– Фелис…– удивленно прошептала я…
Лиса прижалась ко мне так нежно… На секунду я закрыла глаза… Когда открыла – передо мной стояла Фелис…
Так я поняла, что она – не совсем человек…
– Почему ты убегаешь? Предупреждай меня… Я же волнуюсь…
Я уложила ее, укутав в одеялко… и уснула вместе с ней.
20 марта. Утром.
Следующим утром я приготовила детям блинчики с мяском в прикуску с салатиком. Ммм…. По- моему получилось вкусно! Вот уже приехал Дед, так что пора!
20 марта… Вечером…
Не хочу писать о похоронах… надо жить дальше. О работе тоже не очень… Фелис снова сбежала во время тихого часа, но я ее поймала. А так, больше ничего интересного.
Старуха Кузими принесла мне инструкции по обработке поля, и я начала заниматься тем обычным делом, которым занимаются все вокруг. Меня постоянно критиковал Дед своим хриповатым голосом. Он одновременно занимался с Лефом фехтованием. Фелис помогала мне с полем, пропадая все реже. А меня мучил вопрос… превращается ли Леф, подобно Фелис. в какого-нибудь зверя? Я знала, что когда-нибудь задам его Фелис… но не сейчас…
После работы с полем я занялась рисованием с Лефом. Хочу заметить, что сразу заметила в нем творческую личность. Его линии идеальны, а цвета он подбирает виртуозно. В нем есть безукоризненное чувство стиля. Фелис в это время убежала в лес… я разрешила. Детям надо доверять.
После того, как мы с Лефом завершили третий рисунок, пришла Ванна Илоньевна – женщина абсурда, дерзкая, резкая, глупая и таланливая. Она дала мальчику скрипку.
– Простите? – перебила я ее урок. – почему именно скрипка?
Но ответа не последовало, тогда Леф рассердился и зарычал…показав зубки… Учительницы след простыл. Она даже забыла скрипку… А Леф поразил меня снова – он начал играть… сам.
Я оставила его… стояла на пороге дома и вдыхала аромат, прилетевший с легким бризом. Ко мне как нельзя кстати подошел Дед Кузими, плюнул себе под ноги, начал:
– Мальчик таланлив, а Мамка его дурна… НУ КТО ТАК САДИТ?
На этом аромат и легкий бриз… закончились. Я вздохнула. Потом он еще долго объяснял мне, что конкретно неверно… Потом тихо сошел на «ты» …
-Ты вечером погуляй по округе, отдохни.
Он вошел в дом… Я заглянула в гостиную чуть позже… Кузими учил Лефа стрелять из лука. Здесь у него не все получалось, но стрелы летели далеко и лук он держал уверенно.
На выходе из дома я встретила Фелис…Она в зубах держала кролика. Мне пришлось забрать ее добычу. Но она нисколько не обиделась, даже наоборот:
– Пошли! Я покажу учителя! Когда я сдам зачет, то стану настоящей Лисой!
Я поняла, что ее учитель не человек… Но пошла с ней по тропинке в лес… Она привела меня к подножию самой большой горы в этом местности.
– Мы условно называем ее огоньком… Здесь вечером можно собираться всем с округи, не деля территории., потому что она принадлежит учителю.
Я спросила, как бы между прочим:
– Прости, но я не помню… Леф тоже…?
– Да…
– Лис?
– Пффф! – ухмыльнулась она.
– Лев! Ну… львёнок, я –то старше!
Ну да, видимо она была очень горда тем, что она Лиса.
Потом она мне рассказала то, что в свою очередь рассказал ей ее отец:
– Наш папа Волк – такой же как и мы. Он сказал, что встретил тебя очень давно, и вы сразу полюбили друг друга, несмотря ни на что…
Несмотря ни на что – это видимо то досадное обстоятельство, как они считали, что я человек.
Потом наступила неловкая тишина… Фелис заплакала, хотя очень не хотела показывать своей робкости, искренности:
– Папа… Где папа?
Я ничего не ответила. Наш разговор прервал вой волка. Фелис вмиг улыбнулась:
– Пошли! Быстрей! Он зовет нас!
Ей было легко говорить, взбираясь на гору на четырех лапах, а вот мне пришлось попотеть. Через несколько километров в рассыпающейся дымке я увидела старого волка… Он был благороден, статен, молча подошел к Фелис. Он смотрел мне в глаза, и я точно помню, что Фелис мне начала рассказывать, что ее учитель учит быть ее благородным хищником… но я смотрела ему в глаза… и начала задыхаться… будто бы тонула в воде… будто бы мои воспоминания всплывали со дна моего разума… и я уже не стояла на горе, а тонула в реке… сидя в машине… Во мраке… А напротив Он… пытается выломать дверь машины… отдавая все усилия этому… Но ее не открыть… мы тонем… происходит что-то еще… все труднее дышать… провал… Я вспомнила, как мы с ним познакомились… все это нахлынуло так явно… и будто вместе с воспоминаниями ко мне пришел и он сам…
Я очнулась – напротив была волчья морда…
– Спасибо… – прошептала я.
А Фелис все что-то продолжала:
– А еще он старый друг Папы, только чистый волк.
Я вспомнила не все, но его глаза, прикосновения и голос… навсегда остались в моей душе. Я не сомневаюсь, что это самый хороший учитель для Фелис чтобы стать тем, кем она хочет.
Рассветало. Я перестаю писать дневник, моя Амнезия медленно, но верно испаряется в прозрачном горном воздухе.
Вновь записанное в дневнике.
Дни шли быстро. Леф становился удивительно талантливым человеком, а Фелис – хитрой и смелой лисой. Много лет пролетело как один день… Они все меньше ладили друг с другом. Леф всячески отрицал существование в себе Льва, а Фелис также настойчиво – человека. Я же продолжала любить их и их выбор…
Однажды… Фелис покинула меня…Как сейчас помню, как это было… Был обычный весенний день, легкий, словно ветер, гулявший по лесным тропинкам… Я дышала воздухом счастья… Леф занимался математикой с противнейшей дамой – Ольгой Юльевной… А Фелис сбежала из дома… Рано или поздно это должно было случиться… Все к тому и шло. Моя ЛЮБОВЬ не могла защитить их от своего выбора.
Мы искали ее три дня… А на четвертый я совершенно измотанная ушла… Шел дождь… Я добежала аж до соленого моря… ее не было нигде… Я рухнула на землю… А очнувшись, увидела по настоящему взрослую лису со шрамом на щеке. Она будто бы говорила мне… зачет сдан… Я знала, что когда-нибудь мне придется отпустить ее навстречу скалам и волнам… Но когда это время пришло я рыдала как младенец… Ее нежный взгляд повторял мне, что будет всегда со мною рядом… Что не допустит беды… И как же странно все-таки, что я отпустила ее… Она бежала навстречу дождю, а вдалеке виднелась радуга.
Я вернулась домой словно окаменевшая… Смогла сказать только два слова:
– Фелис ушла. …
Авария.
18 марта.
Я нашла этот дневник в своем доме гораздо позже, когда все уже случилось.
В тот день я взяла у Деда Кузими драндулет… чтобы свозить Лефа в кино… Нас сбили… На мосту… И мы тонули… Тогда он сделал то, чему я до сих пор не могу поверить и понять механизм нереальных вещей, результатом которых стала, возможно, моя жизнь… и… я очнулась в больнице… Нет, я все помнила…
Вот только чуть позже ко мне зашел врач. Человек солидный, но длинный, хотя стройный… Его очки смотрели на меня … У него были забавные пуговицы. Он сказал мне:
– Мальчик, та женщина, что была в машине утонула… – и обнял меня.
Тогда-то я и поняла, что сделал Леф… Врач думал, что я Леф и потерял Маму… а я Мама и потеряла Лефа… моего Лефа…
Я не спала всю ночь… А под утро ко мне пришла Фелис… она запрыгнула в распахнутое окно… и прижалась ко мне… Знает ли она, что я не я?